Неизвестный Чернобыль

Мария Саплинова
газета "Спасатель МЧС России", № 11, 16-25 апреля 2006 года
      
Хроника пожара на ЧАЭС не окончилась 26 апреля 1986 года. У ядерного ада было продолжение
      
      В годовщину трагедии в Чернобыле большинство их нас вспомнит одну дату – 26 апреля 1986 года. С нее началось все: ужас, эвакуация, тушение пожара, быстрые смерти от радиации, заброшенный город, зона отчуждения… Каждый из тех, кто работал там тогда – герой. Их имена известны. Все знают, от чего именно эти люди спасли цивилизацию. Те, кто повторил их подвиг почти через месяц, 22-23 мая, менее известны: второй пожар на ЧАЭС долбгое время был засекречен, и никто не узнал бы о нем и о тех, кто во второй раз спас мир от «ядерной зимы», если бы не полковник запаса Владимир Никитенко.
      
История подвига
      
      О том, что на Чернобыльской АЭС произошел крупный пожар с выходом радиации, в результате которого есть раненые и погибшие, начальник оперативно-тактического отдела ГУПО МВД СССР подполковник Владимир Михайлович Максимчук узнал одним из первых в Москве. Сразу же он начал писать программу ликвидации аварии, принялся за подготовку людей, которым предстояло эту программу реализовывать. 13 мая он лично прибыл в Чернобыль. А 22-го случился пожар в кабельных тоннелях циркуляционных насосов 4-го, а потом и 3-го энергоблоков ЧАЭС. Вслед за апрельской трагедией могла произойти еще одна, более разрушительная.Ведь машинное отделение 4-го энергоблока было заполнено сотнями тонн масла, в восьми турбогенераторах 3-го и 4-го блоков находилось огромное количество водорода...
      Смертельная угроза нависла над Россией и Европой. И подполковник оказался единственным из старших офицеров, кто не растерялся. К тому времени он находился в Чернобыле 10 дней и руководил противопожарной службой. Информации о том, где горит, ни у дежурных сотрудников станции, ни в штабе ПО не оказалось, и пожарным самим пришлось проводить разведку. «Нельзя послать человека в огонь. Можно только повести его за собой» было принципом Владимира Максимчука. Как всегда, он взял на себя самое опасное направление – коридор деаэраторной этажерки, где находились высоковольтные кабели, соединяющие 3-й и 4-й энергоблоки.
      Дозиметрист периодически сообщал: «Приборы зашкаливают». Из-за огромного радиационного фона отказывались работать наручные часы, рации, электрические фонари... Разведку пришлось проводить при полной темноте – как потом оказалось, горели кабели под напряжением. Вскоре очаг пожара был найден. Из-за огромной температуры докрасна раскалились металлические короба...
      «Внимание! Немедленно покинуть территорию! В зоне пожара 250 рентген в час», – раздался голос из громкоговорителя. Не тушить пожар – значит, допустить взрыв 3-го реактора. Тушить по уставу – значит, послать 318 бойцов в радиационный ад на верную гибель: для защиты бойцов от радиации средств в распоряжении Максимчука не было. Он оказался в уникальной ситуации: для таких случаев тогда не было инструкций. И он знал – знал совершенно точно, как умирали в больнице № 6 Москвы те, кто оказался в Чернобыле в первые часы после аварии...
      Людей нужно беречь. И Максимчук принял единственно верное решение: пожар тушили звеньями по пять человек. Каждое звено работало в зоне интенсивной радиации по 10–15 минут: лишь бы никто не схватил 100 рентген, за которыми начинается лучевая болезнь. Такой схемы хватило бы на 10 часов непрерывного тушения. Но полностью ликвидировать пожар удалось за 8 часов. Все 318 человек, участвовавших в тушении пожара, остались живы. Потом тактика Максимчука стала признанной для работы на ядерных объектах. Сам же Владимир Михайлович получил примерно 700 рентген...
      Как только пожар был потушен, командира увезли на «скорой» с острой лучевой болезнью и радиационными ожогами. В госпитале с раненной еще до пожара ноги лепехи расплавленной резины снимали вместе с кожей: Максимчук из-за радиационного ожога не мог надеть сапог и руководил тушением в кедах... При этом о подвиге Максимчука долгое время не знали даже пожарные – что уж говорить о других гражданах России.
      
После Чернобыля
      
      Среди крупных чрезвычайных ситуаций, в ликвидации которых принимал участие Владимир Михайлович Максимчук после Чернобыля, – землетрясение в Армении в 1988-м, авария на продуктопроводе Урал – Западная Сибирь в 1988-м, пожар в 26-этажном доме на проспекте Жукова в 1993-м... За полгода до смерти начальнику Управления пожарной охраны Москвы выпало еще одно испытание: с разницей в несколько часов загорелись Белый дом, здание мэрии Москвы и Останкино. И два серьезных пожара в жилых домах. Пожарные Москвы и с ними генерал Максимчук, измученный болезнями, две недели провели на службе.
      Были в послечернобыльской карьере Максимчука два «бриллианта». Это тушение пожара на химкомбинате в Литве и руководство УГПС г. Москвы.
      На ПО «Азотас» в г. Ионава (Литва) 20 марта 1989 г. по неизвестным причинам взорвался огромный резервуар с жидким аммиаком. В атмосферу испарилось 7000 тонн яда. Порвались, словно бумажные, трубопроводы с природным газом. Воздушно-метановая смесь смешалась с аммиаком и воспламенилась. Столб огня охватил все в радиусе 200 метров, спасавшиеся люди получали тяжелейшие ожоги. Семеро так и не смогли выбраться из огненного моря. Загорелся склад минерального удобрения нитрофоски, которой накануне посевной скопилось немало. Ядовитый дым валил недалеко от города с населением в 50 тысяч человек...
      Химический «Чернобыль» Максимчук сначала помогал ликвидировать по телефону, потом по персональному приглашению литовских коллег вылетел на место катастрофы сам. Местные специалисты были растеряны: вроде делали все что могли, а толку мало... Утром 21 марта полковник Максимчук приступил к руководству тушением. Вызвали подкрепление из соседних регионов Латвии и Белоруссии (местные пожарные уже отдали все силы борьбе с огнем), установили семь насосных станций. Как и в Чернобыле, работали посменно. Здесь, чтобы люди не отравились, Максимчук установил срок смены в 30 минут. Менялись смены, но полковник оставался на посту. К вечеру 22 марта пожар был полностью потушен, а здоровью Владимира Михайловича был нанесен очередной непоправимый удар.
      В июне 1992 года генерал Максимчук был назначен начальником Управления пожарной службы Москвы. За неполных два года руководства больной, умирающий пожарный сделал, казалось бы, невозможное. При нем началось строительство новых депо, особенно в районах новостроек, где их катастрофически не хватало, был обновлен парк техники, заработал Учебный центр по подготовке пожарных специалистов, который мог составить конкуренцию зарубежным «учебкам», научились лучше и быстрее тушить высотные здания, появилась вертолетная пожарно-спасательная служба Москвы, подготовлен переход гарнизона на контрактную службу.
      Владимир Максимчук был одним из инициаторов создания в России специальной аварийно-спасательной службы экстренного реагирования, прообраза нынешнего МЧС. Активную работу в этом направлении он начал сразу по возвращении из Литвы: публиковал свои статьи о необходимости и возможных методах работы аварийно-спасательных подразделений быстрого реагирования. Он всегда ратовал за объединение всех призванных на то сил во имя спасания человеческих жизней.
      В конце февраля 1994 г. случился тяжелый затяжной пожар в доме на Ленинском проспекте. Максимчук лично руководил тушением. Этот пожар стал для него последним: болезнь все-таки сразила отдавшего все силы борьбе с огнем генерала...
      22 мая 1994 г., ровно через 8 лет после майского пожара в Чернобыле, 46-летний Владимир Михайлович Максимчук умер от лучевой болезни.
      
Эпилог
      
      Однажды, в начале 90-х годов, Владимир Никитенко решил навестить в госпитале своего товарища, под руководством которого не раз тушил пожары, – Владимира Максимчука. Генерал-майор замначальника ГУМТ и ВС МВД СССР Виктор Федулов, встреченный друзьями-пожарными, неожиданно для Никитенко среагировал на его спутника и друга: «Вот кому нужно давать звание Героя! – сказал генерал-майор, показывая на Максимчука. – Ведь в ту страшную ночь с 22 на 23 мая именно он, Максимчук, со своими ребятами проявил чудеса героизма, спас полмира от гибели!» И Федулов попросил Никитенко написать о подвиге его товарища.
      Никитенко в поисках засекреченной информации о том пожаре объехал полстраны, встречался с теми, кто под началом Владимира Максимчука тушил пожар, грозивший еще большей бедой, чем та, что уже произошла; искал – и находил уникальные документы, собирая по крупицам образ героя, всю свою жизнь посвятившего безопасности сограждан.
      Звание «Герой России» Владимиру Максимчуку было присвоено только в 2003 году, посмертно. Те, кому небезразлична судьба пожарного дела, в том числе соратники Максимчука по тушению того майского пожара, добились всех нужных под таким документом высоких подписей. Владимир Максимчук первым из пожарных был удостоен Золотой Звезды – почетного знака Героя России.
      Владимиру Никитенко, 33 года отдавшему пожарной охране, 30 апреля исполняется 60 лет. «Спасатель» поздравляет юбиляра и желает ему новых успехов в поисках малоизвестных фактов о засекреченных героях.